Недавно прочитал новость: Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко не считает необходимым введение в России высшей меры наказания для особо опасных преступников за совершение теракта.
Другая новость – Политическая партия КПРФ обратилась к президенту с просьбой рассмотреть возможность снятия запрет на смертную казнь в отношении лиц категории особо опасных преступников.
Внимание последнего времени к теме смертной казни вдохновило меня на написание аналитической статьи. Предлагаю вам мои рассуждении.
В настоящей статье я высказываюсь исключительно как практикующий юрист и пытаюсь опираться на закон в своих рассуждениях. Начнем по порядку.
Можете посмотреть видео на тему, есть ли в России смертная казнь? Видео с участием юриста Бахметьева Павла.
Предыстория: с чего всё начиналось?
Смертная казнь у нас в стране фактически не применяется уже давно, с 1996г.
В те времена Россия хотела участвовать в работе Совета Европы. Европейцы поставили условие вступления России — отмену смертной казни.
Россия согласилась, подписала Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, которые предусматривает обязательство сторон по изъятию смертной казни из законодательства России. Однако данный Протокол не был ратифицирован, т.е. не прошел предусмотренный законом России порядок включения международного акта в нашу правовую систему.
Что представляет собой мораторий с юридической точки зрения: фактически это игнорирование президентом России дел о смертной казни, поскольку все дела с приговором к смертной казни проходят через Президента.
В соответствии со ст. 184 Уголовно-исполнительного кодекса, для приведения в исполнение наказания в виде смертной казни необходимы соответствующие основания, к которым относится приговор суда и акт об отклонении Президента ходатайства осуждённого о помиловании или о неприменении помилования, в том случае, если осужденный не обращался с соответствующей просьбой.
Таким образом, участие Президента обязательно в случае назначения наказания в виде смертной казни.
С 1996г. Президент России игнорировал дела о смертной казни. Таким образом, их невозможно было довести до исполнения.Такое игнорирование дел о смертной казни фактически и представляет собой мораторий.
Однако мораторий не гарантировал, что высшая мера наказания не будет впредь применяться и исполняться. Президент мог в любое время дать ход таким делам. Поэтому на арену был вынужден выйти Конституционный суд России.
В 1999г. Конституционный суд (далее — KC) разъяснил, что высшая мера наказания не может применяться до тех пор, пока не будет обеспечено право на возможность на рассмотрение дела судом присяжных. Напомню, что такая возможность не была обеспечена на территории Чеченской Республики.
В настоящее время (с 2010г.) право на возможность рассмотрения дела с участием присяжных заседателей обеспечено на территории все страны.
Возникла ситуация, когда Россия могла вернуться к возможности применения высшей меры наказания. Ситуацию опять пришлось исправлять Конституционному суду.
В это раз KC пошел по пути разъяснения уже имеющегося решения от 1999г.
В 2009г. KC разъяснил (Определение от 19.11.2009 № 1344-О-Р), что в международном нормотворчестве существует устойчивая тенденция к отмене смертной казни. В пример приводится Протокол № 6 и рад других международных актов. KC отметил, что выраженное намерение России отменить смертную казнь было основанием для приглашения нашей страны в Совет Европы. Подписав и присоединившись к уставным документам Совета Европы, Россия подтвердила намерения пойти по намеченному пути. Конституционный суд отмечает, что Россия не ратифицировала Протокол № 6, однако соответствующий закон был внесен на рассмотрение в Государственную Думу и до сих пор находится на рассмотрении. Далее Конституционный суд делает вывод о том, что ратификация Протокола № 6 не препятствует считать этот документ элементом правовой системы России, учитывая отмеченное стремление России отменить смертную казнь.
Конституционный суд ссылается на ст. 18 Венской конвенции от 23.05.1969 года, согласно которой сторона, подписавшая договор под условием ратификации, должна воздержаться от действий, которые лишают этот договор его объекта и цели. При условии, что вступление договора в силу не будет чрезмерно задерживаться.
Согласно Протокола № 6 подписавшая его сторона обязана изъять из своего законодательства нормы о возможности применения смертной казни.
Приоритет международного законодательства
Конституция (часть 4 статьи 15) предусматривает приоритет международных договоров Российской Федерации над российским законодательством. Однако такие договора не имеют приоритет над Конституцией. Об этом не раз говорилось, в том числе на уровне Конституционного суда и Президента.
Для того, что бы Протокола № 6 мог в полной мере стать частью российского законодательства, его необходимо ратифицировать. Ратификация происходит посредством принятия федерального закона. Такая процедура позволяет ввести международный акт в систему российского законодательства в статусе федерального законно. При этом предусмотрен приоритете международного акта над другими законами. Но, как ни один федеральный закон не может противоречить Конституции, так и международный договор, даже ратифицированный и имплементированный в российское законодательство не может противоречить Конституции.
Протокол № 6 предусматривает необходимость изъятия нормы о возможности использования смертной казни.
Возможность применения смертной казни предусмотрена Конституцией в статье 20 (это первая глава). Вносить изменения в первую главу нельзя, иначе как путем принятия новой Конституции.
Конституционный суд в определении 2009г. неоднократно упоминает, что норма о смертной казне носит временный характер («вплоть до её отмены»). Однако не существует никакого механизма при условии сохранения Конституции изъять эту норму.
При условии ратификации Протокола № 6 возникнет следующая ситуация: Протоколом предусмотрено требование об изъятии норм о самой возможности применения смертной казни. А фактически изъять норму о возможности применения смертной казни невозможно.
Вот, что бы не попадать в такую патовую ситуации и Конституционному суду приходится находить возможность обосновать неприменение смертной казни исторически сложившейся тенденцией.
Я понимаю положение суда и политическое значение такого решения, но я в начале статьи обещал, что мое рассуждение будет носить строго юридический характер.
А теперь я опишу возможную ситуацию в рамках действующего законодательства без учета «нормотворческих» актов Конституционного суда
Конституцией предусмотрено, что высшая мера наказания до ее отмены может устанавливаться федеральным законом в порядке исключения при предоставлении возможности на рассмотрение дела с участием присяжных.
Федеральным законом смертная казнь установлена. Этот федеральный закон называется – Уголовный Кодекс РФ.
Статьей 44 УК РФ, предусмотрен такой вид наказания как смертная казнь.
Смертная казнь предусмотренная за совершение следующих преступлений: квалифицированное убийство (часть 2 ст. 105 УК РФ), посягательство на жизнь особо охраняемы лиц, выполняющих общественные или государственные функции (ст. 277 УК РФ, ст. 295 УК РФ, ст. 317 УК РФ), геноцид (ст. 357 УК РФ).
Суд может вынести приговор с назначением наказания в виде смертной казни. После того, как Президент отклонит ходатайство о помиловании или не применит помилование в связи с отсутствием ходатайства о помиловании, приговор может быть приведен к исполнению.
Учитывая прямое действие Конституции и специальное регулирование вопроса уголовным законодательством применения к отдельным преступлениям возможности назначения высшей меры наказания, при условии назначения вступившим в законную силу приговором суда и отказа президента в помиловании или неприменения помилования, нет никаких препятствия к исполнению смертного приговора.
Однако Конституционный суд своим Определением от 2009г. разъяснил своё же Определение от 1999г., которым в свое время дал разъяснения о том, что смертная казнь не может назначаться до момента обеспечения возможности рассмотрения дела с участием суда присяжных.
Я считаю, что возможно имеет место ситуация, когда Конституционный суд вышел за пределы своей компетенции и немножко «додумал» Конституцию.
Уважаемые читатели, согласитесь, что если бы отменить смертную казнь было бы просто, то не было бы необходимости Конституционному суду наращивать и додумывать смысл конституционной нормы. Но политическое значение необходимости обосновать невозможность применения положения о назначении смертной казни, оказалось сильнее строго юридического смысла и значения конституционной нормы.
Конечно я понимаю политический и международно-правовой подтекст и предлагаю рассматривать данную ситуацию как возможность для юридической дискуссии в кругу юристов, благо материала достаточно. Моё мнение я высказал.